ridens verum dicere | sempre
Название: Расплавленный вулканом
Автор: agggron
Ссылка на оригинал: Volcanoes Melt Me Down
Переводчик: Ската
Категория: слэш
Жанр: романс
Пейринг / Герои: Агрон/Назир
Рейтинг:ничего не было PG
Размер: 1718
Дисклеймер: всё не наше
Разрешение на перевод получено.
читать дальше…Пальцы осторожно касаются волос, перехватывают пряди, отводят в сторону; на горле сирийца смыкается ошейник раба.
Агрон ненавидит эту метку. Но тот раз послужил им хорошим уроком: её должен носить каждый раб. Сегодня Назиру предстояло сыграть роль невольника. Знакомая роль, он легко справится с ней.
Назир, разумеется, рад был помочь, но Агрона одолевали сомнения. Брать его с собой на вылазку казалось и плохо, и хорошо одновременно. Было здорово увидеть сирийца в действии, но если вдруг придётся его защищать, и Агрон не справится… Он же себе не простит. Он едва ли смирился с тем, что не пошёл на рудники вместе с Назиром.
Но дело было решённое, да и хлопот хватало с лихвой. В этот раз в Неаполь шли небольшим отрядом: только Агрон, Назир, Донар и возничий. Спартак оставался в лагере — слишком многие теперь знали его в лицо, и даже плащ с капюшоном не спас бы его там, куда они направлялись. План был прост: пойти к работорговцу — к тому, что заведует доками, — и, прикинувшись покупателями от господина, раздобыть график поставок рабов. Зная время прибытия всех кораблей, до отказа заполненных пленными воинами, они смогут расширить ряды.
Перед самым отъездом Назир помогал Агрону перевязать предплечье — скрыть под повязкой клеймо Батиата. Теперь это имя было у всех на слуху, и даже в Неаполе метку братства могли распознать. Агрон какое-то время наблюдал, как Назир затягивает на повязке узел.
— Я сам сниму этот ошейник, когда мы вернёмся, — наконец пообещал он.
Сириец так и не поднял глаз от повязки, но на мгновение замер и чуть улыбнулся своей удивительной, мягкой улыбкой.
Настал час выдвигаться. В повозке путь обещал быть недолгим, да и само задание, если всё пройдёт гладко, много времени не займёт. Вот только слишком уж редко всё шло, как задумано, Агрон как никто другой знал об этом.
Вместе с Назиром и Донаром он забрался в повозку. Спартак наблюдал снаружи.
— Езжайте тихо, — советовал он. — И идите тихо. Как достанете, что искали, — возвращайтесь, — фракиец кивнул всем троим и направился к вознице — уж конечно, тоже предостеречь.
— Легко сказать, — пробормотал Агрон, прислоняясь к борту спиной и устраиваясь удобней. И ухмыльнулся сидящему напротив Назиру: — Ну что, помолимся этим проклятым богам, чтобы всё удалось?
И всё же, несмотря на браваду, какая-то часть его страшилась Неаполя. Воспоминаний, что мог оживить этот город. Здесь их с братом продали в рабство — казалось, целую жизнь назад. Каждый работорговец, попавшийся на глаза, мог оказаться тем самым, что обменял их жизни на монеты и отправил в дом Батиата. В дом, на песке которого Дуро умер. Как бы Агрон ни старался, едва ли он мог забыть.
И чем дольше был путь, чем ближе Неаполь, тем сильней разрастался страх. Агрон знал, что делать, и знал, что сделает это, но даже ясная цель не могла прогнать мрачной тени с лица. Должно быть, Назир заметил. Стоило Донару отвернуться (к счастью для Агрона, который никак не хотел обнаруживать беспокойство), сириец потянулся к нему и коснулся колена. Тихо, едва ощутимо — только чтобы напомнить: он здесь. И ему были благодарны. Агрон перехватил его руку и ненадолго прижался губами к костяшкам.
Может, оно и к лучшему, что Назир оправился с ним.
Но вот они в городе, по оживлённым улицам пробираются к докам. Назир идёт впереди, Агрон и Донар — следом, якобы для защиты. Личный раб оказался дорог для господина — по крайней мере настолько, чтобы обеспечить его охраной в пути, полном опасных сюрпризов. Такова была их задумка. В ошейнике и красивой одежде Назир держался не слишком уверенно — такому и правда не помешает защитник.
Работорговец, которого они встретили, являлся воплощением всего того, чем он жил. Отвратительный, разжиревший на выручке от проданных душ, что прошли через его руки, прогнивший до костей; зубы его были тёмны — точно почернели от слов, изо дня в день обрекавших на рабство.
Как только Назир мог смотреть на эту тварь, говорить с ней, было за гранью понимания Агрона. И всё же он был впечатлён: ни настойчивости, ни тени упрямства, ничто не выдавало того маленького дикого волка, которого он знал. Только покорность, почтение и достоинство — насколько себе мог позволить его жалкий раб, пусть и в статусе приближённого к господину.
— Мой господин желает знать, хороши ли прибывшие сюда люди, — пояснял Назир работорговцу, — я буду его глазами и ушами.
Торговец смерил сирийца таким скользким взглядом, что Агрон прищурился. Он не мог ошибаться: на уме у подонка крутились не только дела.
— У твоего господина есть имя, или я, мать твою, должен гадать?
В точности, как планировалось. Ещё точнее, как предсказал Назир. Он лучше знал повадки торговцев живым товаром, куда лучше любого из гладиаторов. Назир достал из кармана кошелёк и бросил его в грязные лапы торгаша.
— Мой господин хотел бы остаться безымянным, до времени. И сколько при этом найдётся монет — зависит от вас.
Как следует взвесив кошелёк на ладони, торговец оскалился неприятной улыбкой:
— Сюда, — но сделав пару шагов, остановился и кивнул на Агрона с Донаром. — А что за громилы у тебя за спиной?
Назир мельком глянул через плечо, поймал взгляд Агрона, но тут же обернулся к торговцу.
— Охрана, — откликнулся он, не моргнув и глазом. — В этом городе есть те, кто не преминёт воспользоваться своим положением.
Агрон не мог видеть лица сирийца, но что-то в нём заставило торговца опять ухмыльнуться. Больше всего на свете Агрону захотелось вцепиться Назиру в плечо и утащить его подальше отсюда. Что-то шло не так.
Похоже, слова Назира удовлетворили торгаша; они продолжили путь. По коридорам огромного здания, мимо широкого внутреннего двора; Агрон помнил, сюда выводили невольников на показ, перед продажей. И однажды он уже шёл вдоль этих стен — только в цепях. Агрон постарался не думать об этом. У них было задание, и память о прошлом не поможет с ним справиться.
Они спустились по лестнице. Агрон знал: там, у них под ногами, сотни клеток; тюрьма для порабощённых людей. На некоторых из них указал торговец, расхваливая так неистово, словно те были не рабами — богами. Уж конечно, распинался для их вымышленного господина.
Показ окончился, они вновь поднялись по лестнице и попали в другую комнату. Эта выглядела многообещающе: захламлённый стол усыпан бумагами, и пахнет здесь, как и должно в кабинете работорговца. Агрон так увлёкся, обшаривая комнату глазами в поисках расписания, что даже упустил часть разговора. Но наконец прислушался.
— Скажи, а что делает личный раб для своего господина? — задал вопрос торговец, взгромоздив толстый зад на край стола; дерево затрещало под его весом.
— Я выполняю любое желание господина, — спокойно ответил Назир.
Торговец пришёл в восторг:
— Любое желание… У меня есть одно желание, малыш.
Это обращение заставило Агрона нахмуриться и стиснуть зубы. Не торговцу людьми говорить такое. Не этим тоном. И не Назиру. Агрон сжал кулаки, уставившись на толстяка — тот слез со стола и направился прямиком к сирийцу. И чем ближе он подходил, тем трудней было Агрону оставаться на месте. Ещё немного — и он загонит все зубы в эту проклятую глотку… Ещё ближе, Аргон подался вперёд…
Но не ступил и шагу, кто-то схватил его за запястье. Германец обернулся — Донар едва слышно тряхнул его руку, и это остановило Агрона. Высвободившись из хватки, он снова упёрся взглядом в торговца. Дыхание его чуть участилось; раз вспыхнувшую ярость было сложно унять.
И всё же он мог бы сдержаться, если бы не услышал:
— Передай своему господину, моё молчание будет стоить дороже, — торговец растягивал слова. — И эту плату я возьму плотью.
Толстяк потянулся и ухватил сирийца за руку, пытаясь привлечь к себе, — но большего не успел.
Зарычав, Агрон бросился на него. Сбив с ног, он прижал торгаша к полу и обрушивал удары до тех пор, пока не почувствовал, как всё ломается под его кулаком. Агрон совсем обезумел, слепая ярость от одной только мысли, что эта тварь прикоснулась к Назиру, поглотила его. Очнулся он, лишь когда две пары рук подхватили его и оттащили назад. Тяжело дыша, Агрон сидел на полу, кулаки были измазаны кровью. Лицо торговца превратилось в месиво.
— Брат, — окликнул Донар, резко разворачивая Агрона к себе, так, чтобы тот смотрел на него. — Держи себя в руках. Нас поимеет половина этого проклятого города, если мы вовремя не уберёмся отсюда.
Оставив их, Назир уже рылся в бумагах, расшвыривая со стола всё ненужное, пока не нашёл, что искал.
— Есть! — выдохнул он и, быстро сложив листок, спрятал его под одеждой.
И тут от неподвижной туши на полу донёсся стон. А Агрон так надеялся, что прикончил римское отродье… Он тут же потянулся — довершить начатое, но Донар удержал его.
— Ты в своём уме? — прорычал он, оттаскивая гладиатора назад. И взмолился: — Назир!
Сириец скользнул к ним и мягко обхватил лицо Агрона обеими ладонями. Взгляд германца наконец-то сфокусировался, он отвлёкся от римлянина.
— Надо уходить, — проговорил Назир тихим, низким голосом.
Агрон моргнул — и кивнул, пытаясь вывернуться из хватки Донара. Тот наконец отпустил его. Агрон высвободился, поднялся на ноги, его по-прежнему трясло от ярости, которой он дал волю минуту назад. И пока их не обнаружили, они покинули комнату, и этот дом, оставили позади Неаполь.
Повозка дожидалась на окраине. Когда они забирались внутрь, Донар похлопал Агрона по плечу:
— Напомни мне даже не смотреть на твоего проклятого сирийца.
Агрон в ответ фыркнул, но не от смеха. Шутить не хотелось — гнев всё не отпускал. Устроившись в повозке, Агрон пару раз сжал пальцы в кулак, которым бил торгаша. Рука болела, костяшки темнели синяками и кровью — а ему наплевать.
— Они заметят пропажу, — проговорил Назир, занимая своё место. — Я надеялся только переписать этот график.
— До или после того, как тебя на том же столе поимела бы эта тварь? — огрызнулся Агрон. Он не был зол на сирийца, и тот понимал это. Агрон злился на себя самого. За то, что сорвался, за то что, быть может, разрушил все планы по освобождению пленных, привезённых в Неаполь. Изменят ли они расписание, когда поймут, что прежний график исчез? Поймут ли вообще, что листок украден, или решат, что он попросту затерялся? Всё станет ясно, лишь когда Спартак вновь отправится в город, встречать новый корабль.
— Да выбросьте вы это из головы, — отмахнулся Донар, довольный ситуацией куда больше Агрона. — Мы достали, что требовалось.
Вот только без лишних проблем не обошлось. Агрон сомневался, не совершил ли он большую ошибку. Впрочем, вина явно уменьшилась, когда Назир потянулся к нему и жестом поманил Агрона к себе. Они оказались в середине повозки, лицом к лицу.
— Я благодарен тебе за то, что ты сделал, вот увидишь, — пообещал Назир, и тон его голоса говорил о многом. На губах гладиатора появилась знакомая усмешка. В ответ он прижался лбом ко лбу Назира, близко-близко, едва не соприкасаясь ресницами.
Но оставалось и ещё кое-что. Потянувшись, Агрон кончиками пальцев провёл по шее сирийца, а потом стащил с него ошейник и отшвырнул в угол повозки, где тот и остался, хорошо бы теперь навсегда.
В тот день открылась опасная вещь. Стало ясно: Агрон, не думая о себе и восстании, пойдёт ради Назира на всё. Тщательно выстроенные планы будут забыты. Жертвы — принесены. Лишь бы только Назир, целый и невредимый, остался в его объятьях.
Любой ценой.
Автор: agggron
Ссылка на оригинал: Volcanoes Melt Me Down
Переводчик: Ската
Категория: слэш
Жанр: романс
Пейринг / Герои: Агрон/Назир
Рейтинг:
Размер: 1718
Дисклеймер: всё не наше
Разрешение на перевод получено.
читать дальше…Пальцы осторожно касаются волос, перехватывают пряди, отводят в сторону; на горле сирийца смыкается ошейник раба.
Агрон ненавидит эту метку. Но тот раз послужил им хорошим уроком: её должен носить каждый раб. Сегодня Назиру предстояло сыграть роль невольника. Знакомая роль, он легко справится с ней.
Назир, разумеется, рад был помочь, но Агрона одолевали сомнения. Брать его с собой на вылазку казалось и плохо, и хорошо одновременно. Было здорово увидеть сирийца в действии, но если вдруг придётся его защищать, и Агрон не справится… Он же себе не простит. Он едва ли смирился с тем, что не пошёл на рудники вместе с Назиром.
Но дело было решённое, да и хлопот хватало с лихвой. В этот раз в Неаполь шли небольшим отрядом: только Агрон, Назир, Донар и возничий. Спартак оставался в лагере — слишком многие теперь знали его в лицо, и даже плащ с капюшоном не спас бы его там, куда они направлялись. План был прост: пойти к работорговцу — к тому, что заведует доками, — и, прикинувшись покупателями от господина, раздобыть график поставок рабов. Зная время прибытия всех кораблей, до отказа заполненных пленными воинами, они смогут расширить ряды.
Перед самым отъездом Назир помогал Агрону перевязать предплечье — скрыть под повязкой клеймо Батиата. Теперь это имя было у всех на слуху, и даже в Неаполе метку братства могли распознать. Агрон какое-то время наблюдал, как Назир затягивает на повязке узел.
— Я сам сниму этот ошейник, когда мы вернёмся, — наконец пообещал он.
Сириец так и не поднял глаз от повязки, но на мгновение замер и чуть улыбнулся своей удивительной, мягкой улыбкой.
Настал час выдвигаться. В повозке путь обещал быть недолгим, да и само задание, если всё пройдёт гладко, много времени не займёт. Вот только слишком уж редко всё шло, как задумано, Агрон как никто другой знал об этом.
Вместе с Назиром и Донаром он забрался в повозку. Спартак наблюдал снаружи.
— Езжайте тихо, — советовал он. — И идите тихо. Как достанете, что искали, — возвращайтесь, — фракиец кивнул всем троим и направился к вознице — уж конечно, тоже предостеречь.
— Легко сказать, — пробормотал Агрон, прислоняясь к борту спиной и устраиваясь удобней. И ухмыльнулся сидящему напротив Назиру: — Ну что, помолимся этим проклятым богам, чтобы всё удалось?
И всё же, несмотря на браваду, какая-то часть его страшилась Неаполя. Воспоминаний, что мог оживить этот город. Здесь их с братом продали в рабство — казалось, целую жизнь назад. Каждый работорговец, попавшийся на глаза, мог оказаться тем самым, что обменял их жизни на монеты и отправил в дом Батиата. В дом, на песке которого Дуро умер. Как бы Агрон ни старался, едва ли он мог забыть.
И чем дольше был путь, чем ближе Неаполь, тем сильней разрастался страх. Агрон знал, что делать, и знал, что сделает это, но даже ясная цель не могла прогнать мрачной тени с лица. Должно быть, Назир заметил. Стоило Донару отвернуться (к счастью для Агрона, который никак не хотел обнаруживать беспокойство), сириец потянулся к нему и коснулся колена. Тихо, едва ощутимо — только чтобы напомнить: он здесь. И ему были благодарны. Агрон перехватил его руку и ненадолго прижался губами к костяшкам.
Может, оно и к лучшему, что Назир оправился с ним.
Но вот они в городе, по оживлённым улицам пробираются к докам. Назир идёт впереди, Агрон и Донар — следом, якобы для защиты. Личный раб оказался дорог для господина — по крайней мере настолько, чтобы обеспечить его охраной в пути, полном опасных сюрпризов. Такова была их задумка. В ошейнике и красивой одежде Назир держался не слишком уверенно — такому и правда не помешает защитник.
Работорговец, которого они встретили, являлся воплощением всего того, чем он жил. Отвратительный, разжиревший на выручке от проданных душ, что прошли через его руки, прогнивший до костей; зубы его были тёмны — точно почернели от слов, изо дня в день обрекавших на рабство.
Как только Назир мог смотреть на эту тварь, говорить с ней, было за гранью понимания Агрона. И всё же он был впечатлён: ни настойчивости, ни тени упрямства, ничто не выдавало того маленького дикого волка, которого он знал. Только покорность, почтение и достоинство — насколько себе мог позволить его жалкий раб, пусть и в статусе приближённого к господину.
— Мой господин желает знать, хороши ли прибывшие сюда люди, — пояснял Назир работорговцу, — я буду его глазами и ушами.
Торговец смерил сирийца таким скользким взглядом, что Агрон прищурился. Он не мог ошибаться: на уме у подонка крутились не только дела.
— У твоего господина есть имя, или я, мать твою, должен гадать?
В точности, как планировалось. Ещё точнее, как предсказал Назир. Он лучше знал повадки торговцев живым товаром, куда лучше любого из гладиаторов. Назир достал из кармана кошелёк и бросил его в грязные лапы торгаша.
— Мой господин хотел бы остаться безымянным, до времени. И сколько при этом найдётся монет — зависит от вас.
Как следует взвесив кошелёк на ладони, торговец оскалился неприятной улыбкой:
— Сюда, — но сделав пару шагов, остановился и кивнул на Агрона с Донаром. — А что за громилы у тебя за спиной?
Назир мельком глянул через плечо, поймал взгляд Агрона, но тут же обернулся к торговцу.
— Охрана, — откликнулся он, не моргнув и глазом. — В этом городе есть те, кто не преминёт воспользоваться своим положением.
Агрон не мог видеть лица сирийца, но что-то в нём заставило торговца опять ухмыльнуться. Больше всего на свете Агрону захотелось вцепиться Назиру в плечо и утащить его подальше отсюда. Что-то шло не так.
Похоже, слова Назира удовлетворили торгаша; они продолжили путь. По коридорам огромного здания, мимо широкого внутреннего двора; Агрон помнил, сюда выводили невольников на показ, перед продажей. И однажды он уже шёл вдоль этих стен — только в цепях. Агрон постарался не думать об этом. У них было задание, и память о прошлом не поможет с ним справиться.
Они спустились по лестнице. Агрон знал: там, у них под ногами, сотни клеток; тюрьма для порабощённых людей. На некоторых из них указал торговец, расхваливая так неистово, словно те были не рабами — богами. Уж конечно, распинался для их вымышленного господина.
Показ окончился, они вновь поднялись по лестнице и попали в другую комнату. Эта выглядела многообещающе: захламлённый стол усыпан бумагами, и пахнет здесь, как и должно в кабинете работорговца. Агрон так увлёкся, обшаривая комнату глазами в поисках расписания, что даже упустил часть разговора. Но наконец прислушался.
— Скажи, а что делает личный раб для своего господина? — задал вопрос торговец, взгромоздив толстый зад на край стола; дерево затрещало под его весом.
— Я выполняю любое желание господина, — спокойно ответил Назир.
Торговец пришёл в восторг:
— Любое желание… У меня есть одно желание, малыш.
Это обращение заставило Агрона нахмуриться и стиснуть зубы. Не торговцу людьми говорить такое. Не этим тоном. И не Назиру. Агрон сжал кулаки, уставившись на толстяка — тот слез со стола и направился прямиком к сирийцу. И чем ближе он подходил, тем трудней было Агрону оставаться на месте. Ещё немного — и он загонит все зубы в эту проклятую глотку… Ещё ближе, Аргон подался вперёд…
Но не ступил и шагу, кто-то схватил его за запястье. Германец обернулся — Донар едва слышно тряхнул его руку, и это остановило Агрона. Высвободившись из хватки, он снова упёрся взглядом в торговца. Дыхание его чуть участилось; раз вспыхнувшую ярость было сложно унять.
И всё же он мог бы сдержаться, если бы не услышал:
— Передай своему господину, моё молчание будет стоить дороже, — торговец растягивал слова. — И эту плату я возьму плотью.
Толстяк потянулся и ухватил сирийца за руку, пытаясь привлечь к себе, — но большего не успел.
Зарычав, Агрон бросился на него. Сбив с ног, он прижал торгаша к полу и обрушивал удары до тех пор, пока не почувствовал, как всё ломается под его кулаком. Агрон совсем обезумел, слепая ярость от одной только мысли, что эта тварь прикоснулась к Назиру, поглотила его. Очнулся он, лишь когда две пары рук подхватили его и оттащили назад. Тяжело дыша, Агрон сидел на полу, кулаки были измазаны кровью. Лицо торговца превратилось в месиво.
— Брат, — окликнул Донар, резко разворачивая Агрона к себе, так, чтобы тот смотрел на него. — Держи себя в руках. Нас поимеет половина этого проклятого города, если мы вовремя не уберёмся отсюда.
Оставив их, Назир уже рылся в бумагах, расшвыривая со стола всё ненужное, пока не нашёл, что искал.
— Есть! — выдохнул он и, быстро сложив листок, спрятал его под одеждой.
И тут от неподвижной туши на полу донёсся стон. А Агрон так надеялся, что прикончил римское отродье… Он тут же потянулся — довершить начатое, но Донар удержал его.
— Ты в своём уме? — прорычал он, оттаскивая гладиатора назад. И взмолился: — Назир!
Сириец скользнул к ним и мягко обхватил лицо Агрона обеими ладонями. Взгляд германца наконец-то сфокусировался, он отвлёкся от римлянина.
— Надо уходить, — проговорил Назир тихим, низким голосом.
Агрон моргнул — и кивнул, пытаясь вывернуться из хватки Донара. Тот наконец отпустил его. Агрон высвободился, поднялся на ноги, его по-прежнему трясло от ярости, которой он дал волю минуту назад. И пока их не обнаружили, они покинули комнату, и этот дом, оставили позади Неаполь.
Повозка дожидалась на окраине. Когда они забирались внутрь, Донар похлопал Агрона по плечу:
— Напомни мне даже не смотреть на твоего проклятого сирийца.
Агрон в ответ фыркнул, но не от смеха. Шутить не хотелось — гнев всё не отпускал. Устроившись в повозке, Агрон пару раз сжал пальцы в кулак, которым бил торгаша. Рука болела, костяшки темнели синяками и кровью — а ему наплевать.
— Они заметят пропажу, — проговорил Назир, занимая своё место. — Я надеялся только переписать этот график.
— До или после того, как тебя на том же столе поимела бы эта тварь? — огрызнулся Агрон. Он не был зол на сирийца, и тот понимал это. Агрон злился на себя самого. За то, что сорвался, за то что, быть может, разрушил все планы по освобождению пленных, привезённых в Неаполь. Изменят ли они расписание, когда поймут, что прежний график исчез? Поймут ли вообще, что листок украден, или решат, что он попросту затерялся? Всё станет ясно, лишь когда Спартак вновь отправится в город, встречать новый корабль.
— Да выбросьте вы это из головы, — отмахнулся Донар, довольный ситуацией куда больше Агрона. — Мы достали, что требовалось.
Вот только без лишних проблем не обошлось. Агрон сомневался, не совершил ли он большую ошибку. Впрочем, вина явно уменьшилась, когда Назир потянулся к нему и жестом поманил Агрона к себе. Они оказались в середине повозки, лицом к лицу.
— Я благодарен тебе за то, что ты сделал, вот увидишь, — пообещал Назир, и тон его голоса говорил о многом. На губах гладиатора появилась знакомая усмешка. В ответ он прижался лбом ко лбу Назира, близко-близко, едва не соприкасаясь ресницами.
Но оставалось и ещё кое-что. Потянувшись, Агрон кончиками пальцев провёл по шее сирийца, а потом стащил с него ошейник и отшвырнул в угол повозки, где тот и остался, хорошо бы теперь навсегда.
В тот день открылась опасная вещь. Стало ясно: Агрон, не думая о себе и восстании, пойдёт ради Назира на всё. Тщательно выстроенные планы будут забыты. Жертвы — принесены. Лишь бы только Назир, целый и невредимый, остался в его объятьях.
Любой ценой.
@темы: Перевод, Фанфик, Агрон /Agron/, Назир /Nasir/
-
-
22.03.2012 в 22:09Можно я теперь и Вас любить буду?
Серьезно, спасибо за шикарный перевод отличного фика)))
Агрон, не думая о себе и восстании, пойдёт ради Назира на всё
Главное, чтобы в сериале этим не воспользовались...
-
-
22.03.2012 в 22:14Тщательно выстроенные планы будут забыты. Жертвы — принесены. Лишь бы только Назир, целый и невредимый, остался в его объятьях.
Любой ценой.
даааа! а после - берега рейна, ферма, кролики!...
Skata,
спасибо за перевод!
-
-
22.03.2012 в 22:21Эй! Ну только же отпустило))
-
-
22.03.2012 в 22:34ничего не могу поделать - это сильнее меня! ))
-
-
22.03.2012 в 22:35лучше сразу автора - она круче пишет)))
за комент спасибо) старалась, даже если это и не видно
а про сериал... /уповает на волшебную силу ретийнгов %)
less25
кому что
и пжалста, да)
-
-
22.03.2012 в 22:39меня вот от их путешествия и особенно... кхм, диалогов! штырит))
мне нравится что агрон тут такой... неуправляемый, и только назир может его обуздать
-
-
22.03.2012 в 22:49Вы не волнуйтесь, еще как видно))
-
-
22.03.2012 в 22:54-
-
22.03.2012 в 23:11Лучи любви автору и переводчику
-
-
23.03.2012 в 00:03ласковый и нежный зверь, да
Nerfess
/взаимно любит ♥ ♥ ♥
their-law
и сколько их ещё!
а вообще блин! где наши авторы! на дневниках же есть очень талантливые люди)
/ждёт фест. пусть проявляются)
ShiroMokona
после того, что они сделали со мной... о да!
спасибо =)
-
-
23.03.2012 в 00:26-
-
23.03.2012 в 01:16-
-
23.03.2012 в 01:24немедленный АПД: ах я тварь, забыла! еще ведь Ската, про сердце
кто пятый??
-
-
23.03.2012 в 01:50-
-
23.03.2012 в 02:04-
-
23.03.2012 в 02:33-
-
23.03.2012 в 03:06-
-
23.03.2012 в 03:34о мой бог, спасибо тебе, теперь я спокойна, что не упустила еще чей-то текст))
а я вот переводчиков не считала, все-таки автор есть автор, а переводчику главное адекватно донести мысль и не испаскудить текст своими творческими усилиями!!
-
-
23.03.2012 в 05:42-
-
23.03.2012 в 21:50Winterborn, согласна
Швеллер, и вам спасибо)
-
-
23.03.2012 в 21:54-
-
23.03.2012 в 22:09-
-
24.03.2012 в 17:59-
-
26.03.2012 в 19:39-
-
08.04.2012 в 09:55-
-
08.04.2012 в 14:22-
-
05.03.2013 в 04:25Спасибо Вам за это чудо /лучи любви и вселенских восторгов/